Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+6°
Boom metrics
В мире13 ноября 2018 17:50

Как в Китае борются с сепаратизмом и строят новый «Шелковый путь»

Журналист «Комсомолки» попытался понять, почему в КНР не замечают мировые экономические кризисы
Для противодействия радикалам в СУАР готовят своих духовных лидеров для мусульман в государственной духовной академии

Для противодействия радикалам в СУАР готовят своих духовных лидеров для мусульман в государственной духовной академии

Фото: Александр ГРИШИН

БЕЗОПАСНОСТЬ – ЭТО КОГДА БЕЗ ОПАСНОСТИ

- О, смотрите, БТР! – и все журналистские головы в автобусе поворачиваются в одну сторону. Некоторые снимают на смартфоны прямо через стекло. Это, конечно, не армейский БТР, а бронированная полицейская машина, но экипаж находится в полной боевой. Пулеметчик в шлемофоне устроился за пулеметом вполне комфортно, но даже в эту полуденную жару не расслабляется, а внимательно наблюдает за своим сектором обстрела. Урумчи, столица Синьцзян-Уйгурского автономного региона (СУАР) живет по особому графику, не так, как остальной Китай. Как, впрочем, и весь регион.

Полиции и армии в СУАР действительно много. Полицейские участки есть в каждом квартале, а пешие патрули из трех человек в шлемах и бронежилетах встречаются через каждый 500-800 метров. Кроме этого, есть смонтированные посреди разделительных полос легкие блок-посты, внутри которых сидят группы по четыре человека. Это уже армия. По ночам их усиливают бронемашинами с пулеметчиком в башне или просто за защитными броневыми листами. В узловых местах и на въездах в город такие машины дежурят круглосуточно. Въезды-выезды в города и из них разделяются на полосы, между которыми стоят сваренные на манер противотанковых ежей длинные металлические трубы. При необходимости достаточно просто повернуть это заграждение за один конец, чтобы полностью перекрыть полосу. Конечно, против танка или тяжелого грузовика они не выстоят ни разу, но вот обычный автотранспорт остановят. А в конце каждой полосы в будке, наподобие как у нас в пунктах сбора оплаты на платных дорогах, сидит полицейский, проверяющий документы. Если он прикажет, то мобильная группа проверит и багажник, и авто полностью.

Урумчи - современный, постоянно обновляющийся город

Урумчи - современный, постоянно обновляющийся город

Фото: Александр ГРИШИН

И никто не скажет, что китайское правительство дует на воду, обжегшись на молоке. СУАР – один из трех районов КНР, не считая Тайваня (признаваемого Пекином временно утраченными территориями), в которых существуют серьезные сепаратистские настроения. Коренное население – уйгуры – исповедуют ислам, а потому местные сепаратисты в большинстве являются и исламскими радикалами, мечтающие отделить СУАР от КНР и образовать свое собственное государство. В методах для достижения своей цели эта публика не стеснялась.

Восемь терактов на территории СУАР в период с 2007-го по середину 2012-го, волнения в провинции в 2008-м и массовые беспорядки в самом Урумчи в 2009-м, в результате которых погибли от 197 до, по разным данным, 600 человек, а свыше полутора тысяч были ранены – это совсем уж недавняя история, которую власти региона во второй раз допустить не могут. А потому тут реализуется целый комплекс программ по нейтрализации угрозы исламского радикализма – от мобилизации мусульманского духовенства и материальных стимулов.

Детишки в парке на аттракционах не разбирают, кто из них ханец, а кто уйгур

Детишки в парке на аттракционах не разбирают, кто из них ханец, а кто уйгур

Фото: Александр ГРИШИН

КОГДА КВАРТИРНЫЙ ВОПРОС НЕ ПОРТИТ

- Исламские радикалы появляются там, где люди живут в бедности и невежестве, у сепаратизма та же питательная среда, - уверен Научный сотрудник Института религии Академии общественных наук СУАР Ма Пиньянь. – Поэтому забота Компартии Китая (КПК) и правительства СУАР о повышении благосостояния населения – это тоже борьба против сепаратизма и радикализма.

Доходы населения в СУАР растут последние годы большими темпами, чем в других районах Китая, но все равно остаются ниже, нежели в других провинциях, не говоря уже о мегаполисах и столице. Однако еще 60 лет назад руководство КПК придумало стимулировать переселение этнических китайцев (ханьцев) в СУАР, преследуя сразу несколько целей. Урумчи поделен на уйгурские и ханьские кварталы. В первых традиционная архитектура, женщины в хиджабах (хотя и не везде), меньше комфорта, лавчонки и разложенные на уличном асфальте фрукты для продажи и т.д. Вторая часть города – современные небоскребы и многоэтажные дома, широкие улицы и, куда ни глянь – строительные краны. СУАР – единственный, наверное, район в Китае, где приобретение жилья в частную собственность субсидируется государством. Точную цифру никто не может назвать, но по оценкам тех специалистов, с кем я разговаривал, на эти цели тратится до 70% доходной части бюджета региона.

И убивают тем самым сразу двух зайцев. Ханьцы с большей охотой переезжают из других районов в СУАР (современное жилье в Китае несравненно дороже, чем в России), а желающие купить с государственной помощью квартиры уйгуры, дунгане, казахи и киргизы, проживающие в Урумчи и районах региона, таким образом уходят из привычной среды и расселяются среди этнических китайцев. Наверное, это один из немногих случаев, когда «квартирный вопрос» не портит людей, а «исправляет».

В самых крутых ресторанах Пекина такие объявления на "русском" языке скорее правило, чем исключение. Но персонал набирают со всего СНГ. и тут и молдаване, и казахи, и украинцы, и т.д. хотят "быть русскими"

В самых крутых ресторанах Пекина такие объявления на "русском" языке скорее правило, чем исключение. Но персонал набирают со всего СНГ. и тут и молдаване, и казахи, и украинцы, и т.д. хотят "быть русскими"

Фото: Александр ГРИШИН

Члены семей осужденных сепаратистов или исламистов, ушедших воевать за запрещенный в России ИГИЛ (а в его рядах есть отдельный добровольческий батальон Восточного Туркестана из уйгуров-выходцев из СУАР численностью около 400 человек) пользуются, как пояснил один из наших переводчиков, «повышенным вниманием». Что означает, что за ними присматривают не только полиция, но и их собственные соседи, например. За безопасностью тут следят по-серьезному. Стоило трем журналистам нашей группы (иранке, пакистанке и французу) выбраться в «самоволку» для шопинга, как руководителям группы из числа местных товарищей через полчаса пришлось ехать за ними в полицейский участок, куда их сразу же сдали бдительные граждане.

Хотя сказать, что все эти меры достигли цели, и обстановка в СУАР теперь совсем безопасная не скажут, наверное, даже сами китайцы. Во всяком случае, местный таксист из киргизов, дежуривший у нашего отеля среди своих коллег, единственный из них, с грехом пополам изъяснявшийся по-русски (а в СУАР практически никто среди населения не говорит не только по-русски, но и по-английски), на вопрос о сепаратистском подполье сказал, что «власти срубили только верхи, а они ушли еще глубже в подвал».

Характерно, что сопровождавшие наши автобусы на выездах в другие города джипы заматывали камуфляжной тканью свои номера, а на одной машине их вообще снимали. Когда же мы поинтересовались причиной сего действа, сопровождающие сотрудники явно из спецслужбы сначала делали вид, что не понимают, о чем речь, а потом явно слукавили: «Это чтобы они не запылились». При этом полицейские при прохождении нашей колонны с джипами без номеров нередко отдавали честь.

Сопровождали нас настолько жестко, что даже поздним вечером пошедшие за пивом два «гонца» буквально наткнулись на «помощников», встретивших их сразу после выхода из магазина и заботливо проводивших до отеля. При этом, совершенно явно было, что «местные товарищи» не стремились выведать наши фантомные «шпионские контакты», а заботились исключительно о безопасности журналистов, дабы исключить любые инциденты.

И все это не просто ради того, чтобы оставить 1/6 часть территории нынешнего Китая в составе КНР. Развитию Синьцзяна в Пекине придают приоритетное значение. Потому, что пять лет назад товарищ Си (председатель КНР Си Цзиньпин) вспомнил хорошо забытое старое.

В новой современной больнице есть место и для традиционной народной китайской медицины. Например, для прижигания чесноком. Говорят, очень эффективно для всяких там остеохондрозов. Но людям с тонким обонянием во время процедуры лучше рядом не стоять

В новой современной больнице есть место и для традиционной народной китайской медицины. Например, для прижигания чесноком. Говорят, очень эффективно для всяких там остеохондрозов. Но людям с тонким обонянием во время процедуры лучше рядом не стоять

Фото: Александр ГРИШИН

НОВЫЙ ШЕЛКОВЫЙ

Территория, которая сейчас называется СУАР, в древности, начиная со второго века до нашей эры и в Средние века была главным транспортным узлом для всей евразийской экономики. Через Синьцзян проходили караванные дороги Великого шелкового пути из Китая, связывая его на разных маршрутах и со странами Средиземноморья по северному пути вплоть до Византии, и с Индией, все Ближним Востоком и побережьем средиземного моря по южному направлению. Шелк, золото, серебро, драгоценные камни, но не только предметы роскоши перевозили гигантские караваны, а и кожу, шерсть, ковры, фрукты, пряности, слоновую кость, фарфор, даже живых леопардов и львов ко дворам европейских правителей. И много чего еще курсировало на верблюдах в обе стороны.

И пять лет назад, во время турне по странам Центральной Азии и визита в Иидонезию Си Цзиньпин выдвинул идею возрождения некогда Великого Шелкового пути на новом качественном уровне. Региональное сотрудничество стран, которые расположены на новых маршрутах должно ускорить товарооборот посредством строительства новой инфраструктуры, повысить эффективность их сотрудничества в экономике и в культурной сфере. «Один пояс и один путь», а проект получил именно это название проходит и через развивающиеся, и через развитые страны, в странах, охваченных им, проживает 63% населения планеты, сосредоточено гигантское количество природных ресурсов, а экономический эффект превышает 21 триллион долларов США.

В какой-то степени этот проект является развитием более раннего предложения Владимира Путина о единой зоне свободной торговли в «Европе от Лиссабона до Владивостока». Вот только наш лидер предлагал строить эту Европу совместными усилиями всех участников, а Китай сам стал локомотивом нового пути. На первом этапе, который должен завершиться в 2020-м году, КНР уже инвестировала в проект более 100 млрд. долларов.

Вот так начинают свой путь цветы, которые потом будет готов купить любой

Вот так начинают свой путь цветы, которые потом будет готов купить любой

Фото: Александр ГРИШИН

И ключевой элемент этого проекта, через который проходят все сухопутные маршруты (три – северный, центральны и южный) и снабжаются перевозки по морским маршрутам (два – северный и южный), тот транспортный узел, откуда они расходятся – это и есть Синьцзян-Уйгурский автономный регион и его столица Урумчи. К тому же, проект «Один пояс и один путь» станет мощным оружием Пекина для противостояния в торговой войне с США, которую объявил Вашингтон. Кстати, не только для КНР, а и для всех стран, участвующие в проекте, в том числе и для России, через которую проходит северный сухопутный маршрут. Это здесь понимают все.

ПЛАНОВ И МАСШТАБОВ ГРОМАДЬЕ

СУАР за последние несколько лет стал не просто развиваться опережающими темпами. Это бы и было неудивительно. Но именно здесь в первую очередь реализуется задача, которую поставил товарищ СИ – перейти от количественного роста к росту качественному, выпускать не просто много продукции, а той, которая высокотехнологична и конкурентоспособна на всех рынках, в том числе развитых стран.

И это касается не только столицы региона Урумчи с промышленными предприятиями, но и аграрного сектора. Казалось бы, что особенного в тепличном хозяйстве, где выращиваются цветы для продажи. Но в гигантских теплицах автоматическими системами управления поддерживается микроклимат, который необходим цветам на всех стадиях, от проращивания семян и до стадии, когда они готовы к вывозу на продажу. Новые сорта яблок, груш, винограда – плод научной работы селекционеров.

Образ согбенного китайца с мотыгой на полях – это прошлое, которое насовсем ушло в историю. Сейчас на полях работает техника, которую порой и не у каждого крупного западного фермера сыщешь.

На границе с Казахстаном вырос настоящий город дьюти-фри. Граждане КНР приезжают из окрестных районов, проходят на нейтральную территорию за «ноль» за каких-то 10 минут и 10 юаней по удостоверениям личности и целый день могут совершать шопинг в этом царстве торговли. Главное – не потеряться среди десятков многоэтажных зданий, в каждом из которых расположились сотни магазинов. А в целом их тут тысячи.

- А как же кризис, который бушует с 2008-го во всем мире? – спросите вы. Такое ощущение, что его тут просто не замечают. То есть, конечно, знают, и он, безусловно, отражается и на развитии КНР, но не так сильно. Опять же, руководство КНР решило, как только начался кризис, развивать внутренний спрос, сосредоточилось на росте внутреннего рынка. И результаты этой государственно политики весьма впечатляющи. ВВП региона растет, как на дрожжах.

ВВП СУАР (млрд. юаней)

Год объем ВВП

2004 220

2011 657,4

2017 1 092

ВВП на душу населения

Год объем ВВП (тыс. юаней)

2009 19,798

2017 45

А население? Его доходы растут более высокими темпами, чем ВВП. Если региональный ВВП вырос в прошлом 2017-м на 7,6%, то доходы населения за тот же период – на 9,9%. СУАР, не говоря уж обо всем Китае, это регион, в котором достижения исчисляются сотнями тысяч. 368 тысяч старых квартир реконструировано, 300 тысяч новых домов для сельского населения построено, образовано 470 тысяч новых рабочих мест – это все данные по региону лишь за последний 2017-й год. При общем населении в 21 миллион человек.

Ваш покорный слуга был в Урумчи и других городах региона в первый раз и не может сказать, как он изменился внешне за последние пять лет. Но вот, к примеру, в Пекине, по дороге из аэропорта в столицу неподалеку от автотрассы вырос, как минимум, целый новый микрорайон. А что касается СУАР, то здесь, хоть Урумчи и заставлен весь башенными строительными кранами, в первую очередь в регионе строят небольшие города, завязанные на мегапроект нового «Шелкового пути». Они вырастают там, где еще 5-10 лет тому назад стояли здания барачного типа, а главной местной достопримечательностью было четырехэтажное здание местной администрации. А теперь двадцатиэтажный жилой дом или еще более высокий офисный центр – рядовое явление. Проржавевшие ребра «долгостроев» или заброшенных строек и закрывшихся предприятий, которые у нас можно встретить на каждом шагу, и даже в самой Москве – это не про Синьцзян и не про КНР вообще.

И, конечно, дороги. Здесь по бездорожью «ударяют» не автопробегом, а строительством. Они тут строятся везде: местные, межрегиональные, как выразились бы у нас, федеральные высокоскоростные автомагистрали. Длина таких скоростных шоссе составила около 5 тысяч километров (из 183 тысяч км. всех автодорог с твердым покрытием. Ну а высокоскоростная железнодорожная магистраль Урумчи Ланьчжоу с одной стороны, связала регион с другими провинциями КНР, а с другой связывает железные дороги КНР с ведущими «железками» всего континента.

Вот что получается, когда государство не уходит из экономики, как желают наши либералы, а грамотно ею управляет. Я не знаю, что строят китайцы под руководством КПК. Это непохоже на наш бывший социализм. Еще меньше это походит на коммунизм в нашем (и классиков марксизма) понимании: та же эксплуатация наемных работников тут такова, что ее сравнить на нынешнем рынке труда в развитых и развивающихся странах, наверное, просто не с чем. И речь не только о частном секторе. Но одно можно сказать точно – они выстроили государство с очень большой буквы и не останавливаются, продолжая укреплять и наращивать конструкцию.

И я почему-то уверен, что, если доведется лет еще через эдак пять побывать в Синьцзян-Уйгурском автономном регионе, то узнать его, сравнивая с нынешним, будет весьма затруднительно.