Русского Да Винчи от расстрела спасла казачья атаманша. Почему в России есть памятник только ученику настоящего изобретателя телевидения

Борис Львович Розинг

Русских гениев по-настоящему чтят, пожалуй, только в российской глубинке. Здесь их звучные имена - местная достопримечательность. Так связан Омск с Достоевским, в котором сидел великий русский реалист. Теперь в городе, который литературный гений, кстати, люто ненавидел, есть с десяток его памятников и целый университет имени Федора Михайловича. А еще каждая сибирская деревня, расположенная на кандальном пути, гордится тем, что "только у них" останавливался на постой Радищев. Главный путешественник из Петербурга в Москву был сослан в тмутаракань за слишком революционный нрав.

Краснодару (в бытность Екатеринодаром) повезло больше. Он не только приютил, спасавшегося от хаоса Гражданской войны, выдающегося физика Бориса Розинга, но и стал на несколько лет плацдармом для всех его гениальных идей. И именно в провинции главному изобретателю телевидения ставят сегодня памятники.

Дворяне на постое

Борис Львович родился 20 апреля 1869 года в Санкт-Петербурге в семье дворянина, действительного статского советника. Здесь он с золотой медалью отучился в гимназии и поступил на "физ-мат". И дальше студента-отличника оставили на кафедре физики для подготовки к профессорскому званию. В 24 года Розинг получил уже свою первую ученую степень - кандидат наук - за новаторские исследования в области магнетизма. Он преподавал в вузах и параллельно продолжал исследования в электромеханике. Но стабильным временам, где Розинг сотрудничал с зарубежными исследователями, получал патенты на свои изобретения в Великобритании, в Германии, в США и премию Сименса, скоро пришел конец.

В Петербурге становилось все неспокойнее из-за внутренних бурлений. Еще не была окончена Первая мировая, а затевалась Гражданская.

- Начались очереди за хлебом и маслом, у нас кончились дрова, и их нельзя было купить, так что конец зимы мы отчаянно мерзли, вести с фронтов шли плохие, - вспоминает средняя дочь Бориса Розинга Лидия Твелькмейер в книге "Мой отец и его окружение". - Отец был далек от политики, но, конечно, возмущался политикой царского правительства и министерской чехардой, которая не сулила ничего хорошего, а разруха в стране все усиливалась. Общественная деятельность отца выражалась в пропаганде научных знаний, он охотно читал лекции в рабочем университете, писал и издавал популярные книги по физике, которые были понятны совсем не искушенным в науке людям. Его девиз был: знания в народ. Февральская революция была им встречена с удовлетворением, как и большинством интеллигенции, как единственный выход из создавшегося тупика. Но военная капитуляция ему казалась немыслимой. Впервые прозвучало имя Ленина.

Скоро двух дочерей Лидию и Татьяну (третья, любимица отца Тамара умерла от дифтерии) и жену Розинг отправил в Екатеринодар. Здесь пока было сытно, тепло и относительно спокойно.

- Тетя Женя, как мы называли ее с детства, очень любила маму и в письме уговаривала ее приехать на зиму на Кубань, где все в изобилии, тишина и спокойствие. Родители ухватились за эту мысль, тем более что многие стали уезжать из Петрограда. Нам пришлось всей семьей стоять чуть не суточную очередь за билетами в кассе предварительной продажи. С нами ехала и Анна Сергеевна с Ирочкой к матери в Харьков, и еще кто-то из знакомых, так что мы могли все время сменять друг друга. Мы даже получили билеты в мягком вагоне в отдельном купе, большой багаж сдали малой скоростью, с собой взяли кота Дымку и фоксика Долли, папа оставался в Петрограде, чтобы приехать к нам на рождественские каникулы. Уезжали мы 17 сентября, твердо веря, что покидаем Петроград только на зиму, а вернулись через четыре года, - описывает Лидия события одних из самых тяжелых лет для семьи и страны.

Улица Красная в Екатеринодаре. Фото: http://www.myekaterinodar.ru/

Впрочем, на Кубани пока еще все было в изобилии.

- Уже за ужином мы были поражены, когда подали великолепную ветчину в большом количестве, мы уже забыли, как она выглядит. Город ломился от продуктов, а базар, первый южный базар, который мы увидели, показался сказкой, чего там только не было — и фрукты, и овощи, и мясо, и птица, связки баранок, белые громадные хлебы, арбузы, дыни, все спелое, красивое. Шум и гвалт были страшные, говор — полурусский, полуукраинский, люди веселые, приветливые, - вспоминает Лидия.

Но после Петербурга все здесь казалось ей слишком провинциальным.

По словам Лидии Розинг, тогда от разрухи и голода из столицы многие переехали на Кубань. В городе невозможно было арендовать приличное жилье. Местные, почуяв спрос, задрали цену и начали "извлекать неожиданные барыши". Семья физика нашла комнаты для постоя в станице Пашковкской (сейчас это один из районов Краснодара). Добираться в центр города на трамвае было муторно. Переполненные они двигались по очереди. И зачастую, чтобы пропустить один, другому приходилось ждать.

Остановка трамвая в станице Пашковской. Фото: http://www.myekaterinodar.ru/

- Областью правила Краевая Рада с атаманом во главе, но что мы, конечно, не сразу разобрали, шла уже глухая борьба между двумя частями местного населения, всегда антагонистически настроенными, — казачеством и так называемыми иногородними. Это были более поздние выходцы из России, рабочие, ремесленники, мелкие торговцы, гораздо менее зажиточные, чем казаки, не имевшие собственности в виде земли, разве что скромные домики. Были и богатые люди, русские и армяне, владельцы заводов, мельниц, с большими капиталами, - вспоминает Лидия Розинг.

Но тогда еще жизнь Розингов в Пашковке была относительно безмятежной.

- Хозяйка была малолюбезная, хмурая женщина, которая очень боялась, как бы мы не испортили ее полы и стены и драгоценную «обстановку». Мы наняли и домработницу, девушку Феню, или Хвеню, по-местному, услужливую и добродушную, из семьи, жившей через дорогу, в первый же вечер ее мать прислала с ней целую миску жареных «пирожечков». Трудно нам было с языком, все говорили на особом диалекте, все звучало сначала непонятно, вроде «зачиняйте хвиртку», что значило «закрывайте калитку», и т. п., потом понемногу привыкли. Привыкли и топить плиту «кирпичами», или «кизяками», из коровьего навоза, топили и сухими стеблями подсолнечника, которые давали сильный жар, но прогорали моментально, так что приходилось натаскивать их целую кухню, чтобы состряпать обед, - описывает дочь физика.

Жили в станице, по словам Лидии, все очень богато, "как и не снилось нашим крестьянам". "Мы-то бедные", говорила ей Феня, "у нас всего семь лошадей". Счет курам и гусям в кубанских семьях вообще не вели. "Кто ж их считае!", - пренебрежительно отвечала работница Феня.

Политех

Перед Рождеством 1917 года в Екатеринодар неожиданно для приехал глава семьи Борис Розинг. Толпы желающих покинуть пылающий Петроград заполонили поезд и ему пришлось добираться чуть ли не на крыше. А революционные настроения добрались до Кубани.

- В станице не обошлось без эксцессов: расстреляли атамана, священника и почему-то одного из сотрудников отдела зернохранилищ, оставившего троих дочерей и жену. Что было в городе — не знаю, мы носа не высовывали, знали только, что Рада была распущена. Заблаговременно многие офицеры и юнкера ушли из города, начался так называемый «Ледовый поход», участники его, которым удалось уцелеть, потом носили эмблему в виде тернового венца. Вернувшись в Пашковскую, мы нашли уже полную тишину, но многие казаки ушли также, а оставшиеся сидели, притаившись. Власть была у иногородних, - рассказывает дочь ученого.

Розинг взял с собой в Екатеринодар только самое необходимое, кое-что для работы, часть своих записных книжек, в твердой уверенности, что вернется через две недели. У всех вскоре возник вопрос, как существовать здесь без денег и без работы. Его жена устроилась в "какую-то" канцелярию, Феню отпустили, начали распродавать вещи.

- Папа, конечно, не сидел без дела, кое-что писал и думал, чем бы ему заняться. Ему пришло в голову начать организацию в Екатеринодаре высшего технического учебного заведения, которого там до сих пор не было, используя свой опыт работы в Женском политехническом институте. Он правильно учел, что здесь скопилось много опытных инженеров, местных и приезжих, было даже несколько столичных профессоров, томившихся без дела, а также много молодежи, окончивших школы. Они не смогли продолжить образование, - вспоминает Лидия.

Розинг пошел со своей идеей в исполком. И был удивлен, какое понимание нашел у большевиков. Край действительно нуждался в собственном вузе, особенно, когда ослабла связь с центром. 16 июня 1918 года специальная комиссия постановила открыть первый Северокавказский политех, а Розинг собрал в ее стенах всех видных ученых, пережидавших тогда здесь исход Гражданской войны.

Год учебы прошел нормально. А к концу его в институте началась борьба за власть, из-за которой Розинг в итоге остался в своем детище лишь профессором химико-технологического факультета.

Арест

Летом 1919 года Розинга и старшую дочь неожиданно арестовали в Екатеринодаре "как дворян, прибывших во время "белых"".

- Ночью нас поднял с постелей громкий стук в дверь, вошло несколько вооруженных людей, нам велели сесть вокруг стола и руки положить на стол, затем стали разбирать наши вещи, оставляя нам всего по норме, маленькую кучку, а остальное все сложили в чемоданы. Нам объявили, что мы с папой арестованы, что маму с Таней утром перевезут на сады, а квартира будет заселена рабочей семьей. Нас увели, комнаты опечатали, маму и Таню оставили в коридорчике. Правда, про них забыли и никуда не вывезли. Нас с папой чуть ли не весь день переводили из одного места в другое, по дороге мы встречали такие же группы, - описывает Лидия. - Я ходила к папе наверх, в мужское отделение, он ко мне, нашлось много знакомых. Я подружилась с семьей полковника в отставке Модзалевского, который был арестован вместе с женой и дочерью Тоней, вторую дочку оставили на свободе. Коротали время в разговорах и в прогулках по подвалу, выбирались на солнышко во двор, пока кто-нибудь из наших стражей, очень приветливых молодых солдат, не говорил умоляюще: «Барышни, чи дамочки, узойдите в помещение». Нам приносили передачу, мои товарищи трогательно уделяли, что могли, из своих пайков, тогда введены были уже карточки.

Так они провели 10 дней. Пока в камере не раздался зычный, но женский голос: "Розинг мне нужен!". В дверях, по воспоминаниям дочери профессора, стояла настоящая казачья атаманша с кинжалом за поясом товарищ Петренко. Розинга с дочерью выпустили на свободу. Но жизнь в Краснодаре (его успели переименовать) становилась все труднее и от изобилия не осталось и следа.

- Этим летом было всеобщее увлечение огородами, папа тоже взял участок где-то за Черноморским вокзалом, ехать надо было туда на трамвае до кольца, а потом еще идти пешком порядочный кусок. Оказалось, все надо уметь в местных условиях, которые сильно отличались от наших. У нас все сохло, а что выросло, то поела гусеница, которой было целое нашествие. Я очень неохотно, должна признаться, ездила туда вечерами поливать, а папа трудился усердно, и наконец принес на спине целый мешок дынек, но очень маленьких, - писала Лидия.

В Краснодаре становилось неуютно, голодно. Нопостаревшему за эти годы Розингу не хотелось уезжать. Ему нравилась работа и юг. Но родня настаивала на переезде.

- Но все же и ему пришлось распроститься с благодатным югом. Кубанский политехнический институт окончательно закрывался, оставался только техникум. Осенью 1923 г. отец приехал в Петроград. Теперь он мог вновь вернуться к лабораторной работе, которой он был лишен в Краснодаре. С 1924 г. он стал работать в Ленинградской экспериментальной электротехнической лаборатории и все больше сокращал педагогическую деятельность, всецело занявшись научно-исследовательской работой, которая и была основной работой его жизни, - пишет Лидия.

ПАМЯТНИК

В научно-техническом сообществе основателями электронного телевидения считаются два человека — Борис Розинг и его ученик Владимир Зворыкин. У первого было уже более 50 научных патентов, связанных с телевидением, но он остался в революционной России, был арестован по пустяковому поводу в 1929 году, сослан в Архангельск и умер. Второй эмигрировал в избежавшие революции США, стал успешным изобретателем и бизнесменом. В этом разница между стабильностью и революцией в стране.

Эскиз памятника Розингу в Краснодаре работы скульптора Аполлонова

Почему-то в 2013 году в Москве недалеко от Останкинской телебашни решили ставить памятник Владимиру Зворыкину, а не его учителю Борису Розингу или им вместе. Может, по незнанию.

Эту несправедливость решили исправить в Краснодаре, который многим обязан Розингу помимо изобретения телевидения.

Идея эта изначально принадлежала скульптору Александру Аполлонову, погибшему в 2011 году. "Комсомолка" располагает фотографией эскиза такой важной работы мастера. Как памятник будет выглядеть в итоге, пока неизвестно. Но в мэрии города задались целью его создать.